Сотрудник УНКВД по ЗСК СССР – САЛТЫМАКОВ, о практике массовых убийств 1937-1938 годов в городе Томске и Томской области.

Обнаружен документ исключительной важности –

Объяснительная сотрудника УНКВД по НСО ЗСК СССР – САЛТЫМАКОВА Дмитрия Кондратьевича, от 24 сентября 1956 года, данная им Бюро Томскому областному Комитету Коммунистической партии Советского Союза, в ответ на представление Военной прокуратуры Западно-Сибирского военного округа о привлечении его (САЛТЫМАКОВА) к уголовной ответственности “за фальсификацию следственных дел в 1937 году”.

Объяснительная САЛТЫМАКОВА,  сотрудника Томского НКВД на 13 листах.

Документ раскрывает методологию и практику фальсификации дел, означает ключевые фигуры руководства этим процессом.

ВАЖНЫЙ КОММЕНТАРИЙ:

В материале содержатся сведения исключительной важности, именно в части судьбы КАРАГОДИНА Степана Ивановича, т.к. из них (в том числе и из них) следует, что аресты проводились по спискам учета бывших кулаков, админссыльных (т.е. именно той категории к которой принадлежал Карагодин С.И.) и др., т.е. носили прямой рамочно-анкетный характер. Шансов избежать ареста не было. Особенно если учесть серию анкетных пересечений:

Анкетные сведения в отношении КАРАГОДИНА Степана Ивановича содержались в:

  • Горотделе НКВД (выдан паспорт в 1936 году) (скорее всего стоял на учете как “бывший кулак”, “бывший административно ссыльный”)
  • Картотеке Томского Мукомольно-Элеваторного института (как сотрудника, служащего в должности “швейцара”, т.е. вахтера) [Особе подчеркнем, что парктсекретарем института был РОМАНОВ Александр Александрович – начальник 3-го Отдела Томского ГО НКВД НСО СССР, лейтенант госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И.)]
  • Скорее всего, в анкетах детей: Кузьмы (см. досье на ЗВЕРЕВА – следователя (лт.), сотрудник УНКВД по ЗСК СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И.); Ивана (войска НКВД, по призыву, расположение  возле лагеря в с. Асино); Вера (сотрудница бухгалтерии как помощника бухгалтера окружного потребсоюза); Льва (как учащегося томского техникума); Михаила (работа в снабжении в Томске).
  • Сведения в акете мужа дочери Веры (Вера вышла замуж; муж член в ВЛКСМ, играл в оркестре).

Поэтому шанс избежать ареста (исходя, в том числе, и из содержания нижеследующего документа) был ничтожным…

ДОКУМЕНТ:

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ САЛТЫМАКОВА ДМИТРИЯ КОНДРАТЬЕВИЧА (ПЕНСИОНЕРА НКВД, СОТРУДНИКА ТОМСКОГО УКНВД по НСО ЗСК СССР) В АДРЕС БЮРО ТОМСКОГО ОБЛАСТНОГО КОМИТЕТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА, ОТ  24 СЕНТЯБРЯ 1956 ГОДА.

ПУБЛИКАЦИЯ

Дата публикации: 12 апреля 2016 года, место публикации: г. Томск

KARAGODIN.ORG

Источник документа [сканирование с оригинала]: ЦДНИ ТО. Ф. 607. Оп. 1. Д. 2538. Л. 20-32. Рукопись. Подлинник.

Состав: в 13 листах.

Документ:

РАСШИФРОВКА

[c комментариями в части настоящего расследования]:

Бюро Томского областного Комитета Коммунистической партии Советского Союза
гор. Томск.

Члена КПСС, пенсионера КГБ
Салтымакова Дмитрия Кондратьевича,
проживающего в гор. Томске
ул. Вершинина, №17а, кв. 14.

Объяснение.

20 сентября 1956 года председатель Комиссии партийного контроля при Томском обкоме КПСС тов, Войтюк ознакомил меня с представлением Военной прокуратуры Западно-Сибирского военного округа, из которого видно, что судебные органы ставят вопрос о привлечении меня к уголовной ответственности “За фальсификацию следственных дел” во время моей работы Начальником Кожевниковского Райотделения НКВД, в 1937 году.

По существу поставленных товарищем Войтюк вопросов даю следующее объяснение членам Бюро Обкома партии.

В июле 1937 года бывшим руководством УНКВД по Запсибкраю было создано экстренное оперативное совещание начальников городских и районных отделов-отделений и оперативных отделов УНКВД, на котором стоял вопрос о проведении массовой операции по изъятию всех, враждебных Советской власти элементов: кулаков [к данной категории относился КАРАГОДИН Степан Иванович – KARAGODIN.ORG], активных сектантов и церковников [см. Жертва Томского ГО НКВД – СИМО Елена Дмитриевна (список Степана Карагодина) – KARAGODIN.ORG], белогвардейцев [см. Жертва Томского ГО НКВД – ШАБАЛИН Вениамин Яковлевич (список Степана Карагодина) – KARAGODIN.ORG], карателей, или подозреваемых в проведении диверсионно-вредительской, повстанческой, шпионской и другой антисоветской деятельности, т.е. была поставлена задача – очистить города и районы от врагом Советской власти и тем самым ликвидировать базу, могущую служить пополнением кадров различных контр-революционных формирований.

Ставя это задачу, руководство УНКВД, как мне помнится, ссылалось на постановление ЦК ВКП(б) (Решение Политбюро ЦК ВКП(б) № П51/94 от 2 июля 1937 года «Об антисоветских элементах» – STEPANIVANOVICHKARAGODIN.OGR) по этому вопросу.

Практически было предложено: по имеющимся в органах НКВД компрометирующим материалам составить списки антисоветских элементов по установленной форме, на основан этих списков получить санкцию районного (или городского – городах) прокурора, после чего немедленно произвести аресты, оформить следственные дела и направлять их на рассмотрение тройки УНКВД в гор. Новосибирск.

Следует заметить, что аресты по спискам, – это был по существу первый шаг к нарушению норм Уголовно-процессуального кодекса, санкционированный Обпрокурором.

Райотделения НКВД: Кожевниковское, Шегарская, Асиновское и другие, прилегающие к гор. Томску, были подчинены по оперативно-следственной работе непосредственно бывш. Начальнику Томского Городского НКВД Овчинникову, который стал именоваться начальников Оперативного Сектора НКВД[ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG]

В процессе массовых операций Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] руководил следственной работой как горотдела, так и указанных районов, давал указания о последующих арестах и методах следствия, утверждал обвинительные заключения и т.д.

Хотя на первом оперативном совещании в Новосибирске и не говорилось о методах следствия и мерах наказания в отношении подлежащих аресту лиц, я же был убежден и считал, что всех арестованных будут по решению тройки УНКВД ссылать в отдаленные места и стремился к тому, чтобы изолировать антисоветских элементов, мешающих укреплению колхозов и выполнению Хозяйственно-политических мероуправлений, и таким образом помочь районным партийным и Советским органам вывести район из отстающих в переводые.

Прибыв с совещания из Новосибирска, я пересмотрел все имевшиеся в Районотделении материалы (агентурные разработки и др.), составил список, точно не помню на какое количество, но кажется на 150 или 160 человек. В список были включены б/кулаки [к данной категории относился КАРАГОДИН Степан Иванович – KARAGODIN.ORG], антисоветский актив церковников [см. Жертва Томского ГО НКВД – СИМО Елена Дмитриевна (список Степана Карагодина) – KARAGODIN.ORG] и сектантов, б/участники Колчаковского к-р восстания [см. Жертва Томского ГО НКВД – ШАБАЛИН Вениамин Яковлевич (список Степана Карагодина) – KARAGODIN.ORG], часть админссыльных [к данной категории относился КАРАГОДИН Степан ИвановичKARAGODIN.ORG], б. белогвардейцы и т.п. проводившие антисоветскую агитацию и высказывавшие повстанческие и террористические настроения.

Райпрокурор Кожевниковского района Кокшадов, просмотрев этот список, написал резолюцию на верхнем левом углу о санкционировании ареста и поименованные в списке лица в июле-августе 1937 г. были арестованы.

В арестах участвовали: лично я, б. оперуполномоченный РОНКВД Головин, работник милиции Актоменко и прибывшие в августе мес. 1937 г. курсанты Новосибирской школы НКВД Блинов, Герасимов, Гоголев.

На всех арестованых были были получены справки сельских советов, подтверждающее их социальное происхождение и положение, допрашиваемых сведений.

Арестованные, по указанию УНКВД, были этапированы в Томскую тюрьму и допросы их производились в гор. Томске.

Нужно сказать, что от нас требовали проведения всех этих мероприятий (арест, следствие) сильнейшим порядком, а условия для следственной работы были отвратительные.

Нам, пяти следователям, был предоставлен один большой зал в бывш. школе милиции на Коммунистическом проспекте, мы разделили его на 5 частей и перегородили {*нечитаемо*} (“забарикадировались”), слышимость была большая, с арестоваными приходилось разговаривать почти шопотом, поэтому они первоначально не давали никаких показаний об антисоветской деятельности, как своей, так и других лиц.

Между тем ко мне уже стали поступать копии показаний арестованных от Шигарского райотделения и Томского горотдела НКВД, свидетельствующие о том, чт на предприятиях Кожевниковского района [см. Жертва Томского ГО НКВД –  БАТУРИН Фрол Данилович, 1899 г.р., ур. с. Трубочево, Кожевник. р-на, Новосибирск. обл. (список Степана Карагодина) – KARAGODIN.ORG] существует к-р повстанческая монархическая организация.

Честно заявляю, товарищи члены Бюро Обкома партии, что в начале операции я и подчиненные мне следователи допрашивали арестованных по правилам закона, по существу имевшихся у нас материалов, сидели бессмысленно почти целыми сутками с одними и теми же обвиняемыми, но дело не шло, т.к. следствие требует нетолько упорства и находчивости, но и определенного времени и соответствующих условий. А руководство УНКВД и оперсектора (Овчинников) [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] не считаясь ни с чем, требовали, чтоы дела поступали ежедневно беспрерывным потоком, по 8-10 дел в день от каждого следователя.

В августе 1937 г. Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] вызвал меня к себе в кабинет и спросил, сколько дел я и мои следователи закончили и на сколько человек. Я ответил, что пока еще ни одного дела не закончено, потому что условий для следственной работы не создано, да и времени еще не достаточно (прошло 7-10 дней).

Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] дал мне срок в 5 дней и предупредил, чтобы в течении этого срока от нас поступило ряд дел.

Об этом задании я рассказал подчиненным мне следователям и предложил работать с арестованными более настойчиво, не применяя однако физических мер воздействия.

В течении этих 5 суток один или двое следователей получили признательные показания двух обвиняемых об их организованной антисоветской деятельности, Но полностью закончить опять-таки ни одного дела не удалось. О чем я и доложил Овчинникову [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG], будучи вызванным к нему в кабинет по истечении пятидневного срока.

Выслушав меня, Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] выругался нецензурно, назвал меня оппортунистом и пообещал расправиться со мной, если я “буду продолжать саботировать мероприятия партии и правительства”.

Он тогда заявил мне примерно так: “Ты оппортунист, ты не желаешь вести борьбу с контр-революцией, саботируешь мероприятия Партии.Я так распишу тебя в характеристике, разделаю как бог черепаху, что тебя на земле месте не будет. У нас в Горотделе один следователь делает по 10 дел в сутки, а от тебя и твоих следователей в течении 10 дней не поступило ни одного дела. Сколько же лет потребуется тебе, чтобы закончить следствие по делам всех арестованных при таких ваших темпах? Если так будешь продолжать работать и дальше, то я поставлю о тебе вопрос перед начальником Управления НКВД и т.д.”

Я тогда совершенно не понимал, как можно закончить следствие по 10 делам в сутки, т.к. все время, начиная с 1938 г. работая в райорганах самостоятельно был противником каких-либо элементов фальсификации дел.

На мои возражения, что не представляю каким образом можно заканчивать следствие по 10 делам в сутки на одного следователя и, что прежде чем обвинять меня в оппортунизме и нежелании вести борьбу с контр-революцией, вы научите и помогите мне, создайте необходимые условия.

Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] мне заявил: “Ты старый начальник органа и должен знать, как надо бороться с контр-революцией, а если не знаешь, что иди к нашему молодому следователю и поучись у него” (он назвал фамилию этого следователя, дававшего по 10 дел в сутки, но я забыл и вспомнить не могу)

Как мне помниться, при этой “перепалке” (нападок Овчинникова [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] на меня) присутствовали б. Нач. Шегарского УНКВД Лучкин и друге.

Получив признательные показания 1-2 обвиняемых, мы стали использовать их при допросе других арестованных и последние легче пошли на признание и дачу показаний. Однако, я считаю, что темпы следствия увеличились не только потому, что мы получили первые признательные показания, но главным образом потому что Томским горотделом НКВД была организована и проводилась активная внутрекамерная агентурная обработка арестованных, в результате которой они почти беспрекословно стали давать показания о своих и других лиц антисоветской деятельности (см. подозреваемого в причастности к убийству КАРАГОДИНА Степана Ивановича – внештатного сотрудника Томского ГО УНКВД НОС по ЗСК СССР – агента-провокатора ПУШНИНА Ивана Ф – KARAGODIN.ORG).

Последующие, дополнительные аресты производились по указаниям руководства УНКВД и Оперсектора (Мальцев, Овчинников [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG]), на основании избличительных показаний ранее арестованных.

БЛИНОВ Василий Афанасьевич

БЛИНОВ Василий Афанасьевич – курсант Новосибирской межкраевой школы ГУГБ НКВД СССР (МКШ), принимавший участие в арестах в 1937-1938 годах.

Эти аресты проводились курсантами Гоголевым, Блиновым, Герасимовым,  работниками милиции Антоненко и др. по моему поручению.

Причем, много давались этим сотрудникам указания, чтобы они предварительно проверяли социально-политическое лицо подлежащие аресту и подтверждая справками сельсоветов и характеристиками колхозов, а лиц социально близких (бедняков, середняков) аресту не подвергать.

Я всецело полагался на сотрудников, которым поручал проводить аресты и вести следствие, веря им, а проверить правильность их действий при выездах на места, в населенные пункты не имел никакой возможности, т.к. сам был перегружен следственной работой.

При такой обстановке и системе следственной работы, какие существовали в 1937 году, возможно, были допущены серьезные ошибки, неправильные аресты социально близких людей, т.к. ранее арестованные, давали показания о своих преступных связях, утверждали, что эти связи их происходят из кулацкой или иной соц.чуждой среды, а следствие возможно механически подтверждало это.

Венная Прокуратура и судебные органы обвиняют меня в нарушении Советской законности.

Да, товарищи члены бюро Обкома, я признаю, что допускал в 1937 году серьезные нарушения уголовно-процессуального кодекса в части {*трудно читаемо, возможно написано “несвоевременного”} первичного допроса обвиняемых и предъявления им постановлений на арест, в части непринятия мер к проверке и документации даваемых арестованными показаний о фактах преступной деятельности.

Но ведь это же не моя инициатива, не мое желание нарушить советскую законность. Тогда была такая обстановка и система, при которой не возможно было соблюсти все нормы УПК и проверить показания арестованных. Об этой системе тогда знали органы прокуратуры, почему же не добивались своевременного исправления и устранения ошибок и почему в настоящее время стараются оттолкнуться от дел 1937 года, за которыми они вели наблюдение?

От нас требовали, чтобы мы давали законченные следственные дела ежедневно беспрерывным потоком. Кроме того были прямые указания руководства УНКВД и Овчинникова [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG] – заканчивать и передавать на тройку УНКВД дела при наличии только показаний обвиняемых, изобличающих друг друга в преступлениях, контрреволюционной деятельности, без их проверки, без подтверждения свидетельскими показаниями, актами и другими документами.

Допускаю, что при такой системе (настойчивость следователей, камерная агентурная обработка (см. подозреваемого в причастности к убийству КАРАГОДИНА Степана Ивановича – внештатного сотрудника Томского ГО УНКВД НОС по ЗСК СССР – агента-провокатора ПУШНИНА Ивана Ф – KARAGODIN.ORG), окончание следственных дел без проверка показаний арестованных и т.п. ) некоторые обвиняемые могли давать вымышленные показания как на себя так и на других лиц.

Меня обвиняют в фальсификации дел на Соболева, Ходоренко и других.

Откровенно заявляю, что по этим и другим конкретным делам давать объяснения затрудняюсь, так как за давностью времени совершенно не помню сейчас, как и на основани чего они были арестованы.

Что же касается отказа ряда свидетелей от своих показаний, данных ими в 1937 году, то я объясняю это в основном большим изменением обстановки.

В этот период все коммунисты и беспартиыный актив были мобилизованы партийными и советскими органами на повышения большевистской бдительности и активную помощь органам НКВД в выявлении кулацко-белогвардейских [к данной категории относился КАРАГОДИН Степан Иванович – KARAGODIN.ORG], сектанских и других антисоветских элементов, и возможно некоторые свидетели давали вымышленные показания ли приувеличивали факты. А сейчас, в период исправления допущенных ошибок, они отталикваются от своих показаний. (Мне известны примеры, когда свидетели еще в 1940-1941 гг. при проверке дел 1937 года, подтверждали свои показания, а при повторной проверке, отказывались от них)

Повторяю, что в подчиненной мне следственной группе состояли 3 молодых, неопытных курсанта Новосибирской школы НКВД и Оперуполномоченный Кожевниковского РО НКВД Головнин, но последний в октябре или ноябре 1937 года по моей инициативе был отдан под суд и осужден за подделку подписи обвиняемого на протоколах допроса.

В целях ускорения оформления документов следственных дел, мною так же были привлечены к этой работе работники Фельдсвязи, ЗАГСа (см. материал о практике фальсификации документов сотрудниками ЗАГСа – здесь – KARAGODIN.ORG), Бюро Исправ. труд. работы, умевшие писать с наименьшим количеством ошибок. Правда, все они в основном были заняты на заполнении анкетных данных на арестованных, но и эти данные имеют большое значение.

Вы, товарищи, возможно спросите меня, почему я согласился выполнять указания в нарушении Советской Законности?

Во-первых, я знал, что в тройке кроме начальника УНКВД, состояли областной прокурор и Секретарь Крайкома (а позднее Обкома) ВКП(б) и считал, что все указания об арестах и методах следствия (упрощенных методах) исходили не без их ведома и согласия.

Во-вторых, чтобы я смог сделать один против такой системы? [Рекомендуем ознакомиться с материалами в отношении того как именно САЛТЫМАКОВ проводил следственные действия – здесь – KARAGODIN.ORG]

Товарищи члены Бюро областного комитета КПСС! В своем объяснении я изложил в основном всё, что смог восстановить в памяти, правдиво и откровенно.

Примерно такие же объяснения я уже давал Военному трибуналу Войск НКВД в Новосибирске в июне 1938 или 1938 года (точно не помню), в присутствии Овчинникова [ОВЧИННИКОВ Иван Васильевич – начальник Томского ГО НКВД НСО СССР, капитан госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И. и всех лиц, проходящих вместе с ним по его делу) – KARAGODIN.ORG], во время рассмотрения его дела по которому он осужден.

Прошу Вас, к рассмотрению моего дела отнестись Объективно, учесть обстановку, в которой приходилось работать в 1937 году и вынести справедливое решение, оставив меня в рядах Коммунистической партии Советского Союза, членом которой я состою с 1925 года и благодаря которой вышел из нищеты в люди.

Всю свою сознательную жизнь я воспитывался в духе ненависти к врагам Советской власти, и честно добросовестно старался делать всё, что на пользу мероприятий, проводимых Партией и Советским Правительством, не щадя своих сил и здоровья. И впредь, хотя состояние моего здоровья уже сильно пошатнулось, надеюсь, что смогу еще быть полезен для Партии и Советского Правительства.

Член КПСС, (п/б №00974914)

(подпись) САЛТЫМАКОВ

24 сентября 1956 года.

<конец документа>

ПРИМЕЧАНИЕ:

САЛТЫМАКОВ Дмитрий Кондратьев являлся активным участником массовых репрессий 1937-1938 годов (см., например, нашу публикацию “Война НКВД против Прокуратуры и наоборот (Алтайский край СССР)“). Сведения в отношении САЛТЫМАКОВА как активного участника  репрессий так же подтверждается бывшим следователем Томского КГБ СПРАГОВСКИМ и новосибирским историком ТЕПЛЯКОВЫМ А.

UPD. [15 апреля 2016]:

ПРИМЕЧАНИЕ 2 (в поддтверждение нашего предположения, высказанного в заглавии о том, что “брали” по анкетным данным):

Из статьи В. Уйманова “Репрессии. Как это было… (Западная Сибирь в конце 20-х – начале 50-х годов)”:

Некоторые выявляли поданным адресного столаНа указанных лиц составляли справки на арест, как на участников шпионско-дивер-сионных групп, и они арестовывались… Из них делали контрреволюционные организации, составляли схему и через несколько дней людей осуждали…Дементьев:”… Оперативный работник вызывал… арестованного, разговаривал с ним, где он работал, какие там были неполадки, аварии, после чего отпускал в камеру и в отсутствие его писал остальную часть протокола. Все неполадки и аварии по месту работы арестованного, о которых он рассказывал, записывались как его контрреволюционная и диверсионная деятельность, после чего он… вызывался и ему предлагалось подписать протокол. Он… отказывался, ему говорили, что это требуется для разоблачения капиталистических государств и их подрывной деятельности в СССР, что ему за это ничего не будет. Большинство соглашалось, и протокол подписывался. Арестованный направлялся в камеру, ему давали задание, чтобы он в камере вел работу о несопротивлении подписи протоколов. Ту часть, которая отказывалась, ставили на выстойку [см. свидетельские показания по “выстойке” и “высотке” в части материалов изобличающих  ГОРБЕНКО как массового убийцу (см. ГОРБЕНКО Георгий Иванович – оперуполномоченный 3-го Отдела Томского ГО НКВД НСО СССР, мл. лейтенант госбезопасности СССР (прямой виновный в убийстве КАРАГОДИНА С.И.) – KARAGODIN.ORG], пока не получали согласия подписи протокола”. Волков:”…По арестованным по списку протоколы допросов… составлялись по “схемам” …вносили вербовщика [см. так называемую вербовку Карагодина С.И. так называемым агентом японской разведки ТАРНОВСКИМ П.И. – KARAGODIN.ORG] и тех, кого он завербовал [см. так называемую вербовку Карагодиным С.И. своего так называемого «списка завербованных им агентов». – KARAGODIN.ORG] … Факты вредительской деятельности заносились из головы следователя…” Стрижков: “Черепанов перед допросами… оглашал “схему” построения организации… и указывал следователям, что они в протоколе допроса должны указать такого-то вербовщиком арестованного, а такого-то завербованным самим арестованным” [96].”

Последнее обновление: Пятница, 14 октября, 2022 в 07:32